Мемуары французских участников похода полны душераздирающих сцен. "Вообразите, если сможете, сто тысяч несчастных с сумой на плечах, опирающихся на длинные палки, обряженных в самые гротескные лохмотья". "Из остатков корпусов сформировалось множество мелких отрядов, состоявших из восьми-десяти человек. Эти маленькие общины вели изолированное существование и отторгали от себя все, что не являлось частью их самих. Горе тому, кто потерял свою ячейку: нигде и ни в ком не находил он сочувствия. Лучшие солдаты уже не уважали себя. Не было больше братства по оружию, не было никакой связи между людьми, невыносимые мучения притупили всех. Малейшее движение, вызванное состраданием, становилось великим подвигом".
Тут бы вроде можно сказать -"Так им супостатам окаянным и надо!"- но не могу,сейчас я с ними!
Мемуары французских участников похода полны душераздирающих сцен. "Вообразите, если сможете, сто тысяч несчастных с сумой на плечах, опирающихся на длинные палки, обряженных в самые гротескные лохмотья". "Из остатков корпусов сформировалось множество мелких отрядов, состоявших из восьми-десяти человек. Эти маленькие общины вели изолированное существование и отторгали от себя все, что не являлось частью их самих. Горе тому, кто потерял свою ячейку: нигде и ни в ком не находил он сочувствия. Лучшие солдаты уже не уважали себя. Не было больше братства по оружию, не было никакой связи между людьми, невыносимые мучения притупили всех. Малейшее движение, вызванное состраданием, становилось великим подвигом".
Тут бы вроде можно сказать -"Так им супостатам окаянным и надо!"- но не могу,сейчас я с ними!
